В доме были три кровати, но все они оказались до боли скрипучими, да еще и на железных пружинах, поэтому мои траты возросли. Заменив все три на удобные и компактные, я принялась высчитывать бюджет на следующий месяц, чтобы прикупить книжные стеллажи.
На чердаке я обнаружила огромное количество книг на русском и японском, в основном классическую литературу, некоторые экземпляры были подписаны дарителями.
Я даже обнаружила надпись: «Моей любимой Ане от Фене». Почерк был корявым, ведь папа учился русскому непосредственно в России, времени на каллиграфию ему явно не хватало. Феня – коротко от Фумио. Мама не любила называть его японским именем, поэтому придумала покороче, за что не раз получала выговор от бабушки.
Сегодня нужно постирать занавески и попробовать выкроить время, чтобы собрать лесных ягод, а потом попытаться сварить варенье.
Приготовив лукошко и все самое необходимое, включая перекус на тот случай, если моя вылазка затянется, я вышла из дома. Захлопнув за собой калитку, я почему-то сразу же почуяла неладное. Бабочка с голубыми крыльями опустилась на мое плечо и сложила крылышки дощечкой.
– Значит, будут гости, – пробормотала я, надеясь, что народные приметы – полная чушь, на гостей у меня не было ни минуты.
Я перемахнула через ручей, возле которого мы с Виктором встретились в первый раз после моего приезда, и двинулась вперед. Через некоторое время я очутилась на главной и единственной большой улице в поселке. Здесь было около десяти-пятнадцати домов, в том числе и магазин, где местная алкашня выпрашивала у тети Тани бутылку водки. Дорога была размыта из-за проливного дождя, случившегося ночью, поэтому я перепрыгивала с одного относительно сухого участка на другой, чтобы не замарать кроссовки.
– Вот понаехали! – громкий мужской голос огласил окрестности. – Суют мне телефон, а я разве вижу, что там написано? Давно очки потерял, а новые купить денег нет.
Я подняла голову. Кричал дядя Миша, который обычно пропивал заработок. Он был уверен, что лучше прожить без очков, чем без бутылки.
– Да не понимаем мы по-вашему! Уйдите от греха подальше. И каким ветром вас сюда занесло?
Присмотревшись, я поняла, в чем причина его негодующего скрипучего ворчания. У магазина стояли трое чужаков в хорошей одежде. Местные жители не имеют привычки кичиться нарядами, свои красивые платья и свитера я убрала в мамин сундук, чтобы не выделяться среди односельчан.
Я уставилась на незнакомцев. Это были две девушки и парень. Одна из девушек так активно размахивала телефоном, что чуть не дала по носу дяде Мише, который изрядно подустал что-то объяснять. Я решила подойти ближе и спросить, в чем дело, а если нужно, то предложить помощь, поскольку молодые люди явно измучились общаться с подвыпившим мужчиной.
Чем ближе я подходила, минуя огромные лужи, тем сильнее в висках стучал пульс, заставляя сердце быстрее перекачивать кровь, а дыхание учащаться. Я узнала платье. Короткое, красное, едва прикрывающее колени. Черные волосы, уверенная осанка и английская речь с испанским акцентом.
– Лилиан, не может быть! – проговорила я, не веря увиденному. Швырнув лукошко в траву, я со слезами на глазах побежала к магазину, чтобы обнять любимую подругу. – Лили! – выпалила я.
Она обернулась, и ее радостный крик, наверное, услышал весь поселок. Рядом стояли Макото и девушка помладше, удивительно похожая на Лили.
– Айуми! – завопила Лилиан, бросаясь мне навстречу.
Мы сжали друг друга в крепчайших объятиях, какие только может выдержать человек, чуть было не задохнувшись.
– Боже! – всхлипывала я, вытирая слезы. – Как же так, вы ведь обещали приехать в следующем месяце? У меня ничего не готово, я вообще за ягодами собиралась пойти. – Я кинула взгляд на лукошко, лежащее на обочине дороги.
– За ягодами? – поразился Макото, которому были чужды повседневные хобби простого русского человека. – Вот дела, с полянки и на стол сразу!
– Ага! – Я бросилась ему на шею, вдыхая аромат отвратительного парфюма, который сразу же напомнил мне о былых временах в Токио.
– А мы сюрприз решили сделать! – счастливо рассмеялась Лилиан, размазывая тушь по своему лицу. – Еле-еле добрались. Думали, сможем доехать и без твоих подробных инструкций, – то еще приключение было.
– А ты похудела, – заметил Макото, оборвав наши сентиментальные излияния.
Я посмотрела на девушку, стоящую рядом с Лилиан и Макото. У нее было самое кукольное личико, которое мне когда-либо доводилось видеть.
– Работы прибавилось, – пожала плечами я. – А это… – наконец указала я на незнакомку.
– О, забыла вас представить! Моя сестренка Селия. Умоляла меня взять ее с собой. Говорит, хочет увидеть родину Достоевского. Она его фанатка, – шепнула Лилиан мне на ухо, делая вид, что это топ-секрет.
Девушка была младше Лилиан лет на пять, но наверняка уже училась в университете. У нее были такие же темные волосы, как у сестры, и ямочки на щеках.
– Приятно познакомиться, – скромно ответила Селия, пожимая мне руку.
– Мне тоже! Как же я рада вас видеть, ребята, вы не представляете! – воскликнула я, стараясь обнять всех разом, благо мы стояли в тесном кругу.
– Ая! – пьяным голосом окликнул меня дядя Миша, прерывая дружеское общение. – Ты кого сюда привела? Эти пройдохи у меня сейчас узнают, как шататься по нашей земле. – Дядя Миша с трудом ворочал языком, а его ноги уже заплетались. Но такое с ним бывало даже после стограммовой рюмки.
– Бежим! – сказала я друзьям.
И мы помчались к дому, не забыв прихватить лукошко и предвкушая предстоящее веселье.
* * *
Первые три дня промельнули в таком бешеном ритме, что я совсем забыла о Викторе. А сейчас парень стоял возле калитки и изумленно прислушивался к шуму, который доносился из окон моего дома. Разместить гостей было легко, они уместились на втором этаже, где стояли две кровати.
Я же спала внизу, не переставая наслаждаться радостью от приезда друзей.
– Я смотрю, ты занята в последнее время. Какие-нибудь родственники из Тулы? – заговорил Виктор, опираясь руками на ветхий забор.
– Лучше, – ответила я и потянула его за рукав куртки цвета хаки, приглашая в дом. – Друзья из Испании, пойдем, я вас познакомлю!
– Не-не-не, – сопротивлялся Виктор, отталкивая мои руки. – Я парень деревенский, по-английски только пару слов сказать могу. Я вам мешать буду.
Мы спорили почти полчаса, причем мне приходилось придумать десяток причин, чтобы он остался. Так бывает, когда человек считает, что он не будет соответствовать ожиданиям того окружения, в которое попадет, но я не хотела его отпускать, особенно после всего, что он сделал для меня, помогая с ремонтом дома.
Наконец на крыльцо вышел Макото и сразу же протянул Виктору руку.
– Привет, – поздоровался он по-английски. – Составь нам компанию поиграть в нарды. Язык там не нужен.
Я быстренько перевела фразы. Я всегда знала, что у Макото есть особое обаяние, которым обладает только он. В ответ на предложение Виктор лишь вздохнул, но покорно зашел в дом.
Так он и влился в нашу компанию. Теперь Виктор часто играл с нами в папины нарды, которые я нашла на чердаке вместе с другими полезными вещами.
Целыми днями мы гуляли, болтали и вспоминали студенческие времена в Токио. Иногда меня даже посещала мысль, что я скучаю по Японии, но в таких случаях я тут же говорила себе, как круто обожглась, поверив в то, во что верить было нельзя еще с самого начала.
Селия училась в Барселоне на факультете литературы и не вмешивалась в наши бурные беседы, считая подобные разговоры неинтересными. Мы даже замечали, что она начинает держаться отстраненно.
В погоне за лекарством от скуки Селия пыталась разговориться с Виктором через онлайн-переводчик. Вскоре молодые люди нашли общий язык и уже вовсю общались между собой.
Вот так и проходили наши вечера: сначала мы играли в нарды, затем коротали время за чашечкой чая или бокалом вина, а потом наша компания распадалась на две маленькие группы. В одной были Макото, Лилиан и я, а в другой – Виктор и Селия.
